Единорог и три короны - Страница 151

151

— И что же, Филипп, кого ты хочешь обмануть? Я знаю тебя так же хорошо, как если бы ты был моим собственным сыном, может быть, даже лучше. Я прекрасно вижу, что Камилла тебе нравится и ты привез ее сюда со вполне определенной целью.

Молодой человек не ответил.

— Во всяком случае ясно, что ты еще ничего не добился от нее, — продолжал Пери-Бреснель. — И рассчитываешь на ваше пребывание здесь, чтобы получить свое. Разве не так?

— Верно, Камилла пока еще мне не любовница…

— Ты хотел бы затащить ее в свою постель, но она сопротивляется.

— Да, пожалуй, это именно так, — нехотя признал шевалье.

— Так вот, я бы хотел сразу предупредить тебя: я не позволю, чтобы ты недостойно обошелся с ней под моей крышей. Ты знаешь, как я тебя люблю, Филипп, но на этот раз я не на твоей стороне. Если эта девушка чиста и незапятнанна, не бесчесть ее, этим ты обесчестишь сам себя. А главное, прошу тебя, не разбивай ей сердце, она этого не заслуживает!

Д’Амбремон смотрел перед собой — в пустоту.

— У меня и в мыслях не было причинить ей хотя бы малейшее зло, — медленно произнес он.

— Разумеется, сознательно ты этого не сделаешь. Но я знаю, как ты поступаешь с женщинами: ты используешь их, а потом, когда они теряют для тебя прелесть новизны, отбрасываешь в сторону. Так вот, прошу тебя: хотя бы раз постарайся думать не только о себе. Если твои намерения не самые благородные, оставь эту девушку в покое. Не играй с ней.

Филипп внимательно слушал дядю и слегка улыбался. В очередной раз, думал он, очарование Камиллы покорило окружающих. Она, сама того не зная, Сумела заручиться поддержкой маркиза. Бесспорно, это не могло не взволновать шевалье: он прекрасно знал, что старый дворянин умел читать самые сокровенные мысли и редко ошибался в людях.

Это расположение маркиза к Камилле укрепило уверенность. Филиппа в том, что он действительно встретил необыкновенную женщину. Любовь его вспыхнула с новой силой; казалось, он наконец избавился от одолевавших его страхов относительно Камиллы. Может быть, именно за этим он и приехал в старинный семейный замок: обрести некую гарантию, подтверждение того, что он не ошибся.

Пери-Бреснель встал и, заложив руки за спину, принялся расхаживать по комнате, призывая племянника почтительно относиться к девушке.

Несколько минут Филипп следил за ним глазами, потом, не выдержав, перебил его:

— Дядя, мне хочется тотчас рассеять ваши опасения. Для меня Камилла не обычная девушка, и я не собираюсь ни заставлять ее страдать, ни просто позабавиться с ней. Это… это трудно выразить, но… я люблю ее!

Старый дворянин, воздев руки к небу, мгновенно вернулся на свое место.

— Аллилуйя, — воскликнул он. — А я уже отчаялся, что это когда-нибудь случится. Должен тебе признаться: ты долго выбирал, однако выбор твой безупречен, это самая совершенная женщина, которую я когда-либо встречал! Ах, какая удивительная девушка!

— К несчастью, это еще и самая недоступная из женщин. Мне никогда не удавалось поговорить с ней серьезно, она постоянно уходит от подобных разговоров и убегает от меня.

Маркиз вновь посерьезнел:

— Возможно, она чувствует, что не может доверять тебе. Скажи честно, чего ты от нее хочешь?

— Чтобы она стала моей женой, — без колебаний ответил молодой человек; решимость, с которой прозвучал его ответ, поразила даже его самого.

Ибо он понял это только сейчас; действительно, он хотел именно этого — навсегда связать свою судьбу с Камиллой, а не просто пережить очередное приключение, не имеющее будущего. Он больше не мыслил своего существования без нее, он не мог жить без нее ни дня, ни часа. Он хотел быть с ней каждую минуту, делить с ней все радости и горести.

К тому же он хотел окончательно устранить всех соперников, постоянно увивавшихся вокруг нее в надежде на Бог весть что! Сейчас он не имел перед ними никакого преимущества; но, когда они поженятся, он воспользуется правами мужа и, если понадобится, то и со шпагой в руках успокоит всех нежелательных и излишне пылких вздыхателей.

И наконец, это решение должно удовлетворить Камиллу, которую так возмущали любовницы Филиппа. Он порвет со всеми без лишних объяснений; брак, как известно, оправдывает разрыв всех прошлых связей хотя бы на время!

— Да, — повторил он уже для самого себя, — я женюсь на ней. — И, усмехнувшись, добавил: — Ужасно глупо: я с полным правом могу утверждать, что знаю о женщинах почти все, но совсем не умею говорить о любви! И надо сказать, что Камилла вовсе не облегчает мне задачу, она такая пугливая!

Маркиз молча взирал на племянника. Сколько он себя помнил, Филипп всегда радовал его и маркизу. Он исполнил все их надежды, все возложенные на него ожидания, даже больше… Стал образцовым дворянином, другом короля, человеком, на которого можно с закрытыми глазами положиться в трудную минуту. Даже если бы он был их собственным ребенком, они не могли бы гордиться им больше.

Однако оставалась одна сторона его жизни, которая постоянно беспокоила их; им казалось, что душа его обретается в пустыне. Природа наградила Филиппа всеми качествами, о которых только может мечтать мужчина: он был красив, силен, изящно сложен и обладал той несравненной притягательной силой, которая заставляет биться женские сердца.

Но, как ни странно, казалось, что именно эти качества — причина его несчастья. Он стал предметом стольких вожделений, что очертя голову бросился в безудержную погоню за доступными удовольствиями; он не утруждал себя размышлениями и обращением к собственному сердцу, а лишь переходил от одной красавицы к другой.

151