Единорог и три короны - Страница 50

А та, слегка помедлив после выкрика Филиппа, снова стала подходить к коню, продолжая ласково разговаривать с ним. Жеребец, казалось, внимательно слушал слова молодой женщины. Вскоре она оказалась рядом и властным жестом потрепала гриву. Все присутствующие затаили дыхание, видя, как девушка прижалась к жеребцу и стала что-то нежно нашептывать ему на ухо.

Огладив несколько раз черную спину и бока, она наконец вскочила на лошадь, которая приняла это как должное. Жеребец послушно исполнял волю наездницы, пустившей его сначала шагом, а затем рысью. Взаимопонимание казалось таким полным, что девушка решилась попробовать галоп.

— Открывайте! — крикнула она офицерам, столпившимся у загородки, и те поспешно бросились к калитке.

Свободная и счастливая, она поскакала по аллее, идущей вдоль конюшен. Она словно бы слилась со своим конем и походила на амазонок древности — бесстрашных и неукротимых воительниц.

Когда она вернулась, ее встретили громом аплодисментов — это означало, что отныне она окончательно и бесповоротно принята в круг офицеров знаменитого Королевского батальона. Посмотрев на Филиппа, она уловила какой-то особенный блеск в его глазах — неужели то было восхищение?

— Вы отлично справились с лошадью, — сказал он.

— Благодарю вас.

— Но вы нарушили мой приказ и вдобавок пошли на совершенно неоправданный риск.

— Я так не считаю. К тому же вы сами предложили мне подобрать лошадь, а я хочу именно эту и на другую не соглашусь.

Молодой офицер смотрел на нее, терзаясь противоречивыми чувствами: с одной стороны, ему хотелось как следует выругать девчонку, из-за которой он опять натерпелся страху, но в то же время его переполняла гордость, ибо эта чертовка всем сумела доказать свою смелость и ловкость. Решив на сей раз уступить, он со вздохом спросил:

— Как вы собираетесь назвать своего коня?

Она лучезарно улыбнулась в ответ:

— Вы уже дали ему имя. Я назову его «Черный Дьявол»!

29

Установив новый распорядок дня, Камилла смогла встретиться с дедом в библиотеке. К ее великому удивлению, мэтр Пульчинабелли появился в назначенный час, чтобы заняться с ней менуэтом. Она думала, что уязвленный балетмейстер и носа больше не покажет во дворце Ферриньи. Однако итальянец нисколько не рассердился на девушку — быть может, он даже восхищался в душе ее дерзостью. До сих пор никто не осмеливался говорить с ним в подобном тоне — придворные слепо выполняли все распоряжения признанного знатока хороших манер и великолепного учителя танцев. Пылкость Камиллы ему понравилась, хотя он старался ничем этого не показать, напротив, напускал на себя суровый вид и придирался к девушке даже больше, чем обычно. Но он хорошо знал, что мода подчиняется сильным личностям, а в этой девушке почувствовал несомненные качества лидера.

Уделив некоторое время менуэту, Камилла забежала в библиотеку, а потом отправилась в казарму. Теперь она уже многое знала об истории своей семьи и желала получше познакомиться с правлением деда.

Немного было на свете монархов столь же деятельных и столь удачливых, как Виктор-Амедей. Он унаследовал Савойское герцогство в возрасте одиннадцати лет. Регентшей была его мать, Жанна-Батиста, слепо выполнявшая волю французского короля. Но молодой герцог проявил независимость характера, отказавшись от опеки Людовика XIV — Пьемонт и Савойя перестали быть сателлитами соседнего государства. Правда, обошлось это дорого — герцогству пришлось пережить две кровопролитные войны, два вторжения французов. Виктор-Амедей устоял, мужественно перенеся все испытания, и по Утрехтскому договору 1713 года получил корону Сицилии, которую затем обменял на Сардинию. Савойские герцоги были отныне королями!

Его старшая дочь, прелестная Мария-Аделаида, вышла замуж за герцога Бургундского — внука Людовика XIV, а младшая. Луиза-Габриэла, отправилась в Испанию, где сочеталась браком с еще одним внуком Людовика XIV — Филиппом V.

Именно в ходе потрясений, терзавших страну между 1701 и 1713 годами, монарх потерял своего старшего сына, который пал жертвой темных политических махинаций. Причину смерти принца так и не удалось выяснить, равно как и то, что побудило подлых заговорщиков убить его. Зато младшему брату, Карлу-Эммануэлю, никто и никогда не угрожал — правда, трагический период в истории Савойи уже давно миновал.

Король целиком посвятил себя обустройству государства: привел в порядок финансы, реорганизовал административную систему, назначил интендантов в каждую провинцию, чтобы те надзирали за порядком. Он издал свод законов — «Королевский статут», полностью перестроил и обновил свою столицу Турин и взял на попечение государства университет.

Камилла с гордостью сказала себе, что дед достойно завершил миссию, завещанную ему предками, — создал процветающее королевство Пьемонт и Сардинию. И, увидев входящего в библиотеку Виктора-Амедея, приветствовала его с еще большим почтением, с большей нежностью, чем обычно.

Он стал расспрашивать ее о первых впечатлениях в Королевском батальоне, и она рассказала обо всем, что произошло за два дня, опустив лишь то, что имело отношение к шевалье д’Амбремону. Ей не хотелось сообщать монарху о мелких стычках с этим высокомерным офицером. Но король сам заговорил о Филиппе:

— Не забывайте, Камилла, что он стоит выше вас на служебной лестнице, поэтому вы должны беспрекословно выполнять все его распоряжения.

Девушка состроила гримаску, что не ускользнуло от внимания Виктора-Амедея. Сурово посмотрев на Камиллу, он произнес: